Об этом пишет ТАСС.
Мизулина считает, что необходимо разграничивать действия, направленные на обеспечение безопасности ребенка, и действия, направленные на установление причин возникновения угрозы. «Определение степени вины родителей, сбор доказательств их вины, обследование условий жизни ребенка, признание его оставшимся без попечения родителей — все это может проводиться потом, после того, как обеспечена безопасность ребенка», — подчеркнула сенатор.
«Первичным (или срочным) в предлагаемом комплексе мер защиты ребенка является обеспечение его безопасности. Вторичным, решаемым после (или наряду, но не ранее) решения первой задачи, является установление обстоятельств произошедшего и виновного (или невиновного) поведения родителей», — пояснила Мизулина.
По ее словам, меры защиты включают в себя изъятие ребенка как исключительную меру на основании вступившего в силу судебного решения о лишении родительских прав, об ограничении родителя в родительских правах или об отмене усыновления. До решения суда ребенок имеет право на временные меры защиты, которые будут применяться «при наличии обстоятельств, угрожающих жизни ребенка, не терпящих отлагательства, когда невозможно обеспечить безопасность ребенка иным способом: когда нет рядом лица, на попечении которого находится ребенок, или это лицо находится в бессознательном состоянии или не может защитить ребенка, выразить свою волю».
К таким временным мерам предлагают отнести защиту ребенка кем-то по месту его жительства или перемещение ребенка в другое жилье — к тому человеку, кто будет осуществлять временную защиту, либо в организацию социального обслуживания. В последнем случае речь не идет о детском доме.
В концепции законопроекта прописаны профилактические меры по защите ребенка, которые семья может применять самостоятельно: заявление о назначении опекуна-попечителя, временное устройство в организацию соцобслуживания, нотариально удостоверенное согласие на осуществление полномочий законного представителя другим родственником или фактическим воспитателем (крестные, друзья, соседи, проживающие совместно с ребенком лица, которые не приходятся родственниками). По словам Мизулиной, эти меры представляют особую важность для родителей-одиночек.
Кроме того, в концепции законопроекта разграничиваются полномочия органов опеки и полицейских. Так, полиция, согласно документу, проверяет сообщения об угрозе жизни или здоровью детей. Органы опеки и попечительства проверяют сообщения об утрате детьми родительского попечения. При поступлении сообщений об угрозе жизни или здоровью детей органы опеки и попечительства «незамедлительно передают их органам полиции». Полиция, согласно концепции законопроекта, при наличии оснований применяет временные меры защиты ребенка и уведомляет об этом опеку.
«Действующий механизм изъятия ребенка из семьи можно сравнить с топором — он просто разрубает семью на части — в одной части остаются родители, а в другой части — ребенок, которого защищают», — сказала сенатор. Даже в случае, когда семья потом восстанавливается, «эту рану уже не залечить, эта травма остается», полагает Мизулина, указав, что чаще всего можно обойтись и без этой крайней меры.
В основе механизма изъятия ребенка при непосредственной угрозе жизни, по ее словам, лежит недоверие власти к родителям и попечителям. Эту ситуацию нужно менять, уверена она. Никакие меры госпринуждения сегодня не применяются с той простотой и легкостью как эта, уверена она.
