СМИ продолжают публиковать расследование o том хозяин компании ПИК Сергей Гордеев один за другим захватывает российские музеи и продвигает по служебной лестнице своего помощника Елизавету Лихачеву, которая, пр протекции Гордеева, недавно получила должность директора Государственного музея изобразительных искусств имени Пушкина. В первой части расследования мы остановились, как Гордеев организовал увольнение директора Музея архитектуры им. Щусева Ирины Коробьиной и назначение на ее место Лихачевой.
Директором Музея приказом Министра Мединского назначили Лихачеву, но не сразу. На время волнений, связанных с уходом Коробьиной, несколько месяцев ВРИО директора назначили И.В. Чепкунову, ее заместителя по научной работе и объявили «конкурс на концепцию развития музея». И тут самое интересное - какую же концепцию разработала и представила на конкурс Лихачева, одержавшая полную и бесповоротную победу? Цитируем открытое письмо Президента САР Н.И. Шумакова:
«Прочитал «концепцию» нового директора Музея архитектуры им. Щусева и удивился — программа, изложенная в ней, не один раз была представлена архитектурной общественности Ириной Коробьиной, принявшей музей в 2010 году в полнейшем развале. Первым делом она нас собрала и представила программу спасения и развития музея, которую Союз архитекторов России одобрил. Самое интересное, что она в огромной степени уже реализована. Виртуальный Музей Архитектуры, который собирается создавать Лихачева, давно создан и в виде сайта, и в виде бесплатного мобильного приложения, которое имеется в моем айфоне. Возрождение научной деятельности, заявленное в «концепции» Лихачевой, произошло в 2010 году, более того Коробьина вовлекла в нее наш профессиональный цех, создав Ученый Совет, в состав которого вошли многие коллеги-архитекторы. Знаю, что под руководством Ирины разработана "Концепция охраны памятников Советского Авангарда", впервые охватившая архитектурное наследие 20-х — 40-х в масштабах страны и т.д. и т.п. А огромное количество книг и каталогов, выпущенных за 7 лет? Впервые Музей стал готовить издания практически ко всем своим значимым проектам, и как их оказалось много, и какого дизайна и полиграфического качества!
Постоянная экспозиция, заявленная первым пунктом "концепции Лихачевой" частично уже работает, частично существует на стадии дизайн-проекта. Мы приняли коллективное решение открывать ее отельными частями поэтапно, чтобы не закрывать музей ни на один день. 1 этап осуществлен давно - модель Большого Кремлевского Дворца положила начало возрождению постоянной экспозиции. 2 этап — "Коридор времени", интерактивная история русской архитектуры, осуществлен год назад, «Коридор» открыт и успешно принимает посетителей. Дизайн-проект трех завершающих этапов Ирина нам представила в прошлом году одновременно с радостным известием, что ей удалось привлечь спонсорские средства на ее осуществление. Сейчас широко цитируются высказывания «нового директора», в частности, «если всех понимать, понималка сломается». Так вот моя «понималка» уже сломалась — я не понимаю, как можно заявлять в программе нового развития Музея ровно ту, по которой он уже развивается семь лет, причем очень успешно, что видно невооруженным глазом».
От сотрудников музея мы узнали, что концепция Лихачевой, единогласно выбранная как лучшая, была проиллюстрирована фотографиями 2010 года, то есть того времени, когда Музей принимала Коробьина.
Цитируем Шумакова:
«Мы знаем, что Коробьина приняла Музей в аварийном состоянии по всем направлениям: без правоустанавливающих документов, с многочисленными нарушениями в правовой, хозяйственной и хранительской сфере. За семь лет работы под ее руководством сотрудники музея совершили прорыв по всем направлениям деятельности и вывели Музей из коллапса…»
Новости по теме: В России изменили формат трудовых книжек
А где же эти сотрудники, сплоченные ненормированной работой, по выводу музея из коллапса? Лихачева везде заявляет, что она «не уволила ни одного человека». А куда же они делись? Из костяка команды, вытянувшей музей из катастрофы, осталось человека 3, а было более 30. Многие ушли сразу после увольнения Коробьиной, остальных, подписавших петицию против назначения Лихачевой, «директор», неустанно повторявшая после каждого алкогольного возлияния «помню каждую подпись, не забыла никого», выдавила в течение 6 лет разными способами - от понижения в должности до угроз физической расправы. Самых рьяных Лихачева лично обещала «похоронить в музейном дворе». Похороны тоже были - молодой сотрудник по обслуживанию музейной техники, Ваня Подшибякин, симпатичный и улыбчивый , который, как выяснилось, во время операции по зачистке предыдущего директора по поручению Лихачевой ставил жучки для прослушивания в кабинете И.М. Коробьиной, выпал из окна высотного дома. Официальная версия следствия - самоубийство.
А что сделала «директор Лихачева», чем она может отчитаться перед людьми и руководством, доверившим ей высокий пост? Только громогласными заявлениями, что «посещаемость музея резко возросла». Разве составит проблему для Лихачевой, едва избежавшей уголовного преследования за махинации в ФМС и состряпавшей «концепцию музейного развития» методом напёрсточника, подделка показателей посещаемости? Немногочисленные музейные сотрудники, работавшие при прежнем директоре, не видят разницы в количестве посетителей. А вот состав изменился - архитекторов стало в разы меньше, они перестали ощущать музей «своим» и говорят о понижении качества выставочных проектов, в числе которых стали появляться и откровенно коммерческие, не имеющие отношения ни к архитектуре, ни к искусству, типа выставки Андрея Ельсипова, вызвавшей взрыв всеобщего негодования.
Еще факты. Лихачева отменила постоянную экспозицию «Великие проекты России», которая была разработана на уровне рабочих чертежей и согласованных поставок оборудования, к тому же частично введена в действие (экспозициями «Большой Кремлевский Дворец» и «Коридор времени»), демонтировала постоянную экспозицию модели «Большого Кремлевского Дворца», повесила на стены Калязинские фрески, отре-ставрированные для включения в «Великие проекты России», подменив ими масштабный проект, посвященный достижениям российской архитектурной мысли, остановила работы по приспособлению флигеля Дом Садовника под нужды филиала Дом Мельникова, отменила реализацию постоянной экспозиции «Линия жизни Мельникова», закрыла работу над развитием виртуального музея «Коридор времени», над постоянной экспозицией «Память о памятниках», раскрывающую феномен фиксации исторической памяти в российской культуре, над проектом «Кредо», продвигающим творчество молодых российских архитекторов, над проектом «Музейный кластер у стен Кремля», развивающим взаимодействие музеев в центре Москвы, отменила развитие «Концепции защиты и охраны памятников Авангарда», перекрыла полом своды Манье во флигеле Руина, концептуально оставленные для обзора посетителей… И много, много других закрытых или иссякнувших проектов, как следствие решений и действий некомпетентного человека, попавшего на высокий пост с задачей «зачистить» усадьбу у стен Кремля…Это история разрушений…
А что в зачете? Что Лихачева реализовала «от себя лично» за 6 лет своего пребывания на посту? Самая большая новация - неадекватный ребрендинг, замена логотипа, изображавшего музейное здание на Воздвиженке, как собирательный образ российской архитектуры, что отвечает назначению музея, буквой Щ, очевидно, означающей фамилию Щусев. Нужно ли говорить, что это решение перечеркивает дощусевскую историю музея архитектуры, изначально открытого в 1934 году в Донском монастыре, как подразделение Академии архитектуры СССР, к чему А.В. Щусев отношения не имел, но также историю дощусевской российской архитектуры и древне-русского зодчества. Может ли человек, знающий и уважающий историю музея, которым руководит, принять такое решение? Этот же вопрос возникает и по поводу конкурса на застройку музейного двора павильонами, проведенного по инициативе Лихачевой. Сама идея о застройке этого пространства, ставшего знаковым, разрушает его эстетический код и значение музейной экспозиции под открытым небом. Такое решение мог принять управдом Швондер, но не директор федерального музея, радеющий о ценностях культуры. А планы Лихачевой перекрыть двухсветное пространство флигеля Руина, который она успешно сдает в аренду на проведение сторонних мероприятий? Директор приглашает специалистов, перед которыми ставит задачу восстановления пола 3 этажа флигеля, что, конечно, расширит площадь а, значит, по мнению профана, увеличит до-ходы. Очевидно, некомпетентному директору невдомек, что Руина и пользуется успехом, в том числе коммерческим, именно потому, что все решения принимались с целью выявить историческую правду и красоту пространства со всеми отметинами времени, а не подсчетами квадратных и кубических метров.
И вновь обратимся к Открытому письму:
«…Впрочем, одно нововведение в «концепции Лихачевой» все же имеется — создание в районе Третьего транспортного кольца музейного депозитария. Сотрудники музея архитектуры сообщили мне, что их "новый директор", когда ее в этом качестве представил замминистра В.В. Аристархов, заявила: "Все барахло из Музея вывезем". В моем понимании — это ясно сформулированная программа освобождения Усадьбы от музейных коллекций. Здесь моя «понималка» понимает, но ломается «соглашалка» — она категорически не согласна».
2017 г. Лихачева, назначенная на должность директора Государственного музея архитектуры им. А.В. Щусева (далее Музей), представляет свою концепцию его развития: «… барахло (коллекцию) вывозим за Третье Транспортное кольцо», где она предлагает построить депозитарий Музея.
2019 г. интервью для газеты Артньюспейпер ( №71, 22.03.19) - Лихачева за-являет нежелание строить депозитарий на Воздвиженке, «даже если выделят участок» рядом с музейным комплексом: «потому что там проходит Метро, создающее колебания почвы». Одновременно указывает, что Музей и депозитарий должны находиться рядом: «логистические потери, если депозитарий расположен далеко, будут значительными».
2022 г. интервью для газеты Культура (01.08.2022) - Лихачева заявляет необходимость избавления Усадьбы Талызиных от постоянной экспозиции Музея и о планах строительства нового здания « Постепенно появляется понимание, что там (в усадьбе Талызиных) нельзя открывать постоянную экспозицию Музея архитектуры — это убьет памятник……. Возможно, мы построим новое здание в другом месте и сохраним усадьбу как филиал, где будем показывать вещи, не вписывающиеся в историю архитектуры».
Радение о судьбе памятника, который «будет убит» постоянной экспозицией Музея, но почему то не пострадает от экспонирования вещей, «не вписывающихся в историю архитектуры», неизбежно подводит к мысли - зачем Музею, строящему новое здание «в другом месте», филиал, не имеющий отношения к истории архитектуры, но требующий средств на реставрацию усадьбы и ее дальнейшее содержание?
Новости по теме: Его нет, но он вроде есть: как пресс-служба «Евроинвеста» создает «эффект присутствия» своего беглого совладельца Андрея Березина
Риторика Лихачевой, в которой за шесть лет ее деятельности на посту директора музея архитектуры им. Щусева, намерение «построить депозитарий» обернулось планом строительства «нового здания в другом месте», становится инструментом освобождения усадьбы от музейной функции, как это и было договорено в 2016 году.
А что будет с лучшим в мире Музеем архитектуры, представляющим с усадьбой неделимое целое? Да какая разница - он же с самого начала «был мертворожденным»! Открыв миру глаза на нежизнеспособность национального достояния, Лихачева сосредоточила усилия на использование этого удобрения для собственного процветания. Ровно это она и обещала сотрудникам, переживавшим, какая жизнь ждет музей архитектуры с уходом Коробьиной: «А жить мы будем охуительно!». Очевидно такое же обещание она сделала и чиновницам Министерства культуры, поставившим ее руководить легендарным ГМИИ. Спасет ли это возмутившее всех назначение музей архитектуры, избавленный тем самым от главной силы по зачистке усадьбы у стен Кремля? Вряд ли. Ведь на освободившееся директорское кресло посадили некую Шашкову, про которую никто никогда ничего не слышал. Известно лишь то, что она «человек Лихачевой» и, конечно, не подведёт свою бывшую начальницу, указавшую дорогу и объяснившую правила посадки в «скоростной лифт», который и поднял ее, существо ничем не примечательное, - опа! на должность директора федерального музея.
